Рогора. Дорогой восстания  - Даниил Калинин

Ни одного из нелюдимых, мрачных бойцов я ранее не видел среди свиты Когорда, так что по всему выходит, что меня сопровождают люди графа Лаграна. А это подталкивает к определенным и печальным мыслям.

Уйти я от них не уйду. По крайней мере сейчас. Нет, Аруг пощипывает травку по ходу движения, через пару дней он войдет в более-менее приличную форму. Попробовать тогда и дернуть? Проклятье, мы будем слишком близко к Львиным Вратам и слишком далеко от Корга. И все-таки это мой единственный шанс, в конце концов, на территориях других ленов меня будут пытаться задержать лишь немногие преследователи.

Вот только чем больше я присматриваюсь к своим спутникам, тем более неуютно становится на душе. Нет, в принципе обычные дружинники, ну незнакомые – велика беда? И все же нечто в их облике, во взглядах, которыми конвойные молча обмениваются, во всей их немногословности есть что-то, что заставляет меня сосредоточиться. В воздухе словно витает ничем не обусловленное напряжение… Угроза.

Поправив поводья коня, я легонько поглаживаю Аруга по холке, бросив украдкой невольный взгляд на начальника конвоя. Как он там представился? Эргуг? Эруг? Архух… проклятье, об их имена можно сломать язык, и ведь все вариации связаны с моим конем. Эх, соригинальничал я с кличкой скакуна, похоже, не очень и удачно…

Но в первую очередь меня привлекают в десятнике не имя, а два длинноствольных кремневых самопала. Этот самый опасный… Но и других не стоит сбрасывать со счетов – судя по затертым рукоятям сабель, меня сопровождают явно не паркетные гвардейцы.

А еще дальнобойное оружие. Колчан со стрелами и саадак с луком приторочены к седлу только одного бойца. Ну, хотя бы не у каждого.

Итак, прикинем варианты. Если Когорд не соврал, ребятки имеют насчет моего бегства весьма недвусмысленные инструкции. Конечно, я слабо верю, что они посмеют просто вот так вот, между делом, умертвить лехского дворянина. Хотя с другой стороны… Грег дрался всерьез, и чуть бы я сплоховал, родовой меч Лаграна укоротил бы меня ровно на голову. И на Когорде, если вспомнить, сколько крови?! Сколько на нем человеческих душ, пусть и торхов? В конце концов, он мне ни сват, ни брат, ни дядя – в общем, нисколько не родня. Остановится ли он перед кровью, если я вновь ослушаюсь?

Проклятье, это же Рогора! Семьдесят лет назад Эрик из дома Лагран устроил на ее земле кровавую бойню – не так и давно, если вдуматься, старожилы наверняка еще помнят сие «славные» для Рогоры деньки, когда лехская кровь текла рекой…

А при чем здесь, в конце концов, Когорд? Я лишь сорвал свадьбу его дочери, хотя за несколько дней до того спас ей жизнь. А вот кого-то я прилюдно забил до кровавого поноса – наследника графа, между прочим. Кто сказал, что Лаграны, отправившие конвой только из своих людей, не воспользуются ситуацией?! Кто докажет, что меня убили намеренно, а не при попытке к бегству?!

А Республика?! Да ладно, ну и что там с Республикой? Кто заинтересуется пропажей бедного, заштатного дворянчика, опозорившего себя при рогорцах? Мой вес ныне равен нулю, пропажа молодого барона легко спишется на разбойничий разгул. Остается мой отец, он-то, конечно, попытается докопаться до истины… Только как бы ему в этом поиске не найти здесь последний приют!

Тихо, тихо… Не надо дышать так часто и глубоко, иначе спутники уловят волнение… Как бы там ни было, они до последнего не должны подозревать, что я о чем-то догадываюсь. Пока мы едем по тракту, где периодически встречаются путники, меня не убьют в любом случае. Ночью? Да, ночью вполне… Или уведут меня на какую-то неезженую дорогу, где гарантированно не окажется свидетелей… Проклятье, а если я себе сам все придумал и только лишь мои собственные действия, набор которых не столь и велик, заставят дружинников действовать?

Стоп. А ты что, друг ситный, уже готов покинуть Рогору без любимой женщины? Отец так бы не поступил, нет… А значит, выбор все равно отсутствует, не правда ли?

Чуточку успокоив себя, я постарался не особенно выказывать, что нервничаю. Благо с собой есть небольшой бурдюк вина и незначительный запас солонины, так что подкрепиться можно прямо в седле. А Аруг при каждой удобной возможности продолжает щипать довольно-таки обильную травку…

Пара часов пусть и безмолвного, но относительно спокойного монотонного движения начинают меня убаюкивать. Ну что же, скоро привал, можно будет и отдохнуть – я, собственно говоря, вообще никуда не спешу!

– Сворачивайте направо, барон.

Мы как раз достигли небольшой развилки на тракте: ведущая направо жиденькая дорожка обрывается за стеной густого, нехоженого леса.

– А зачем? Перед нами отличный тракт!

– Вы плохо знаете графство. Мы сократим полдня пути, двинув через урочище самым неспешным ходом. Примерно через час мы сделаем привал, барон, и вдоволь наедимся каши по-лагрански. Вы знаете, как готовится у нас ячневая каша с салом и солониной? О, пальчики оближешь…

Звучит и правда аппетитно, только вот улыбка десятника… Я словно уловил в ней насмешку. Конечно, мне, может, только кажется – вот только выбор дружинником неезженой дорожки, да еще и через глухое урочище очень уж совпадает с моими самыми худшими предположениями.

На секунду мелькает мысль броситься вскачь да оторваться от конвоя по тракту… Нет. Аруг еще сильно заморен, ему нужен отдых. А значит…

Делать нечего. Приходится следовать нетореной дорожкой. Пытаясь хоть как-то себя обезопасить, разворачиваю Аруга на месте и, пропустив конвой, влезаю в куцую колонну перед самим носом замыкающего дружинника. Поймав на себе крайне недобрый взгляд конвойного, тайком усмехаюсь: он наверняка не решится напасть на меня без команды десятника, а тот у меня на виду.

Внезапно убить меня уже не особо-то и получится. Только что я смогу сделать пустыми руками в случае чего?!

Мы около часа углублялись в урочище, которое действительно оказалось крайне глухим. Причем дорожка, постепенно сужающаяся по мере удаления от тракта, явно уходит в сторону. Нет, конечно, может быть, она и сокращает расстояние до Львиных Врат, но как-то я в это не верю. Не верю…

– Барон! Я думаю, нам пора сделать привал и подкрепиться! Вот хорошее место! – Десятнику приходиться кричать, чтобы я отчетливо его услышал. Ничего, не надорвется.

А полянка, открывшаяся из-за литой стены дубов, и впрямь отлично подходит для привала. Вот только чересчур обильно она усыпана крупными ягодами лесной земляники… Ведь их наверняка сорвали бы путники, пользующиеся столь удобным для отдыха местом.

Ведомый наитием, чуть ли не рысью бросаю Аруга вперед – и тут же соскакиваю на землю, отгораживаясь конем от выстрела самопала:

– Я помогу собрать сушняк для костра!

И вламываюсь в лес прежде, чем десятник успел бы выстрелить.

– Барон, не глупите! У нас есть четкие инструкции, а лесом вы от нас точно не сбежите!

– А я и не пытаюсь! Идите уже сюда!

Кровь бешено стучит в жилах, а в глазах темнеет от напряжения. Ну же, где?!